Анатолий Торкунов: миссия выполнима. 2000–2010
2000 – 2010
А. Торкунов: «Главное для меня событие первого десятилетия нового века — избрание академиком РАН»
Академик. Что для вас значит это звание?
«Дело в том, что академиком никто не назначается, — говорит Анатолий Торкунов. — Для того чтобы стать членкором (а я стал им в 54 года, то есть одним из самых молодых, а в области гуманитарных наук — самым молодым), а потом академиком, мне пришлось пройти в общей сложности через восемь тайных голосований. Потому что сначала голосует секция, потом отделение и т. д. Причем голосуют люди, которые тебя не знают и никак с тобой не связаны: физики, химики, геологи… Поэтому важно, чтобы у тебя была соответствующая научная репутация, были публикации, книги и ты был известен как приличный человек — это тоже очень существенное обстоятельство. Я прошел в 2004 году с первого раза в членкоры, а спустя четыре года — с первого раза в академики, чем очень горжусь! Это вообще редчайший случай и для меня огромная личная победа».
«Я прежде всего ученый, и это для меня главное, — считает академик РАН Нодари Симония. — Когда я за несколько месяцев до выборов в академики вернулся из Японии, мне нужно было через неделю опять уезжать на полгода — в качестве visiting professor в Лондонскую школу экономики. Все академическое начальство выразило крайнее неудовольствие этим. А я спрашивал: «Зачем я должен остаться? Чтобы бегать за другими академиками, уговаривать их голосовать за меня?» И уехал в Лондон. А когда были выборы, прилетел на два дня в Москву, прошел в академики, устроил сабантуй у себя дома для коллег и друзей и вернулся в Лондон.
А. Торкунов: «Для того чтобы стать членкором, а потом академиком, мне пришлось пройти через восемь тайных голосований. Причем голосуют люди, которые тебя не знают. И важно, чтобы у тебя были научная репутация, публикации, книги и ты был известен как приличный человек»
Однако без встречи с другим тбилисцем, Евгением Максимовичем Примаковым, в моей научной карьере многое могло не состояться. Во-первых, он меня поддержал на выборах в члены-корреспонденты РАН, а со званием академика вообще произошла интересная история. Звонят мне в Японию, где я находился в Университете Хоккайдо в качестве visiting professor, поздравляют с днем рождения и говорят: хотим вас выдвинуть в академики. Как? Я же за границей. Оказалось, когда они решали по кандидатуре, Примаков сказал: выдвигайте Симонию, у него столько трудов, что он готовый академик».
В. Мясников: «Звание академика — это прежде всего возможность работать. До гробовой доски! Если я доктор наук, меня могут сократить, уволить. Академика уволить нельзя»
«Я очень радовался, когда меня избрали членкором в 1966 году, — признается академик РАН Владимир Виноградов (первый выпуск МГИМО), — это открывало новые возможности для научной работы. Когда же с задержкой в двадцать лет, после того как я несколько раз неудачно баллотировался, меня избрали академиком, большой радости я уже не испытал. Когда по соображениям личного характера избирают не вас, а кого-то другого, который меньше сделал, это наносит вам моральный удар. Но я к тому времени уже пользовался в науке большим авторитетом: участвовал во многих научных конференциях, писал книги. По моей инициативе был создан ряд международных научных организаций, в руководстве которых я состоял (я был вице-президентом Ассоциации экономической истории, вице-президентом Европейского центра сотрудничества в области социальных наук и информации и других). А из-за рубежа мне писали письма, в которых обращались как к академику».
«Это немного льстит самолюбию, но я бы сделал акцент на слове «немного», — говорит академик РАН Владимир Барановский (МО, 1972). — Потому что есть звание и есть реальная оценка. Звание не всегда соответствует реальному авторитету человека. Многие не имеют регалий, но профессионалы относятся к ним с настоящим уважением. Так что звания — вещь вторичная. Главное, когда у человека есть репутация в своем профессиональном цехе. Он, может, и не написал докторской диссертации — ну не дошли руки! Но у него есть публикации, книги, он что-то придумал, и отнять это у него уже невозможно».
«Звание академика, — уверяет академик РАН Владимир Мясников (МО, 1956), — это прежде всего возможность работать. До гробовой доски! Если я доктор наук, меня могут сократить, уволить. Академика уволить нельзя. Но положение обязывает. Я должен ежегодно сдавать в Президиум РАН отчет о том, что сделал за год. И это бренд, марка! Я не могу делать что-либо кое-как. Если я ответственный редактор книги, я иногда вкладываю в нее больше, чем ее автор, потому что знаю больше него. А если не знаю больше, то не берусь. И я не подписываю работу, которую подготовили другие. Жить надо не по лжи, как учит нас Александр Исаевич Солженицын».
«Для меня прежде всего было важно, что с избранием меня, социолога, в Академию наук была институционализирована социологическая наука, произошло ее признание, — говорит академик РАН Геннадий Осипов (МО, 1952). — Я был избран почти единогласно, только два человека были против. Потом ко мне подошел Петр Николаевич Федосеев и, поздравив, сказал: «Да, вы боролись, вот и получили признание». Хотя он был как раз одним из тех двух».
Эндаумент
28 марта 2007 года в Доме приемов МИДа на Спиридоновке состоялось учредительное собрание Фонда развития МГИМО, который был создан под патронатом министра иностранных дел России, председателя попечительского совета МГИМО Сергея Лаврова. Председателем попечительского совета фонда был избран ректор Анатолий Торкунов, в совет вошли выпускники МГИМО Владимир Потанин, Алишер Усманов и Фаттах Шодиев. «Создание фонда, — сказал тогда А. Торкунов, — открывает перед МГИМО принципиально новые возможности по привлечению и использованию внебюджетных средств, дает нам перспективу финансовой устойчивости и долгосрочного планирования своей деятельности».
В. Барановский: «Звание академика немного льстит самолюбию, но я бы сделал акцент на слове «немного». Звание не всегда соответствует реальному авторитету
Выпускники МГИМО Владимир Потанин, Алишер Усманов и Фаттах Шодиев стали первыми дарителями, в 2007 году они внесли в Фонд развития университета по 125 миллионов рублей, а также решили по итогам каждого календарного года передавать фонду сумму, равную той, которая будет привлечена от всех других жертвователей, до тех пор пока его капитал не достигнет 1 миллиарда рублей.
Главный смысл фонда — в его демократичности: выпускник помогает институту, даже если вкладывает всего тысячу рублей. «Находящиеся в нем денежные средства, — говорит А. Торкунов, — являются неприкасаемыми. Университет вправе использовать только проценты, полученные от их оборота. Привлеченные средства и инвестиционный доход направляются на поддержание статуса МГИМО как уникального международного гуманитарного университета. Важное значение уделяется финансированию лингвистического блока, дальнейшему продвижению университета на мировом рынке образовательных услуг, созданию инновационных образовательных программ, поддержке научных исследований и издательской деятельности, социального блока».
Целевой капитал Эндаумент-фонда превышает 1 миллиард 700 миллионов рублей. Ежегодно Эндаумент выполняет функцию базового финансирования университета, став заметной и надежной поддержкой для МГИМО. Суммарно за 2008–2020 годы из фонда в университет было передано 909 миллионов рублей. Одновременно с пополнением целевого капитала Фонд развития МГИМО является точкой роста для текущих университетских проектов, привлекая средства на те из них, которые требуют незамедлительного финансирования. За 11 лет сумма, привлеченная на реализацию проектов и мероприятий, превысила 1 миллиард рублей.
А. Торкунов: «Денежные средства, находящиеся в Эндаументе, являются неприкасаемыми, университет вправе использовать только проценты, полученные от их оборота»
При финансовой поддержке и участии Эндаумента осуществляются следующие проекты: приглашение в МГИМО иностранных профессоров, стажировки преподавателей и студентов в зарубежных университетах, издательская программа и научные исследования, поощрение преподавателей, студенческие гранты, научные конференции, мероприятия для выпускников, поддержка почетных профессоров, модернизация инфраструктуры, продвижение МГИМО и многое другое.
Роберт Легволд
почетный профессор Колумбийского университета, Нью-Йорк
Мне доставляет огромное удовольствие поздравить с 70-летием Анатолия Васильевича — моего друга, которым я восхищаюсь. Мое восхищение росло на протяжении лет по многим причинам. Во-первых, видя не только его крепкое и эффективное руководство МГИМО, сложным и разноплановым университетом, но и его творческий подход и желание привнести инновации в насыщенные программы университета. Семь лет назад, когда я предложил рассмотреть возможность проведения семинара для магистрантов и аспирантов МГИМО совместно с американским университетом в режиме реального времени, что было его особой инновационной чертой, Анатолий Васильевич с готовностью поддержал эту идею, а также оказал проекту личную поддержку. Это было крайне важно, когда мы создавали уже ставшую успешной программу МГИМО с Флетчеровской школой права и дипломатии американского Университета Тафтса.
Конечно, совместные обучающие и исследовательские проекты с зарубежными университетами не новинка для МГИМО, учитывая несколько сотен программ, которые реализуются с образовательными учреждениями в 66 странах, но этот курс отличался и теми возможностями, которые он открывал, и требованиями к его организации. Ректор и его команда, действуя на самом высоком уровне, оперативно и профессионально решали возникавшие трудности.
Подобную заинтересованность встретили с его стороны и организаторы нового совместного университетского консорциума, которые обратились в МГИМО с предложением стать одним из шести университетов (Колумбийский университет, Гарвард, Оксфорд, Sciences Po, НИУ ВШЭ и МГИМО), запускающих программу обучения нового поколения специалистов из Европы, России и США. После того как ректору представили идею первой совместной магистерской программы МГУ — МГИМО, она благодаря серьезной и тщательной проработке была реализована.
Анатолий Васильевич — мощный лидер и инноватор в сфере образования, а также не менее значительный деятель сферы интеллектуальной дипломатии. Его лидерство и участие способствуют успеху таких важных международных инициатив, как, например, «Трианонский диалог»
Во-вторых, Анатолий Васильевич является мощным лидером и инноватором в сфере образования, а также не менее значительным деятелем сферы интеллектуальной дипломатии. Его роль в создании совместно с бывшим министром иностранных дел Польши Адамом Ротфельдом группы для изучения сложных моментов в российско-польских отношениях и объединении с этой целью польских и российских ученых отражает его способность находить конструктивный подход к непростым проблемам, разделяющим страны. Эту роль он не раз играл на протяжении многих лет.
В-третьих, его лидерство и участие способствуют успеху таких важных международных инициатив, как, например, «Трианонский диалог». Здесь, как и в других проектах, его дипломатический и академический опыт оказывает решительное влияние, но главную роль, конечно, играет сила его личности: спокойствие и терпеливость сочетаются в нем с уважением к оппонентам и готовностью к взаимодействию с ними без какой-либо предвзятости.
Анатолий Васильевич и ваш покорный слуга принадлежат к двум разным странам, отношения между которыми сейчас находятся в плачевном состоянии. Но фон беседы, которую мы с ним ведем, никогда не бывает политическим именно благодаря этому его свойству: всегда искать даже самые незначительные, но конструктивные возможности, продвигающие нас навстречу друг другу.
Я очень рад поздравить Анатолия Васильевича с 70-летием и пожелать ему долгих лет жизни.
Владимир Шаманов
председатель Комитета Госдумы РФ по обороне, Герой России, генерал-полковник
Познакомился я с Анатолием Васильевичем в 2000 году на крутом переломе своей судьбы. Уволившись с военной службы, я принял участие в выборах губернатора Ульяновской области и 54 процентами голосов избирателей региона был избран на этот пост.
А в ноябре я находился в Москве, где в Администрации Президента Российской Федерации вместе с другими губернаторами присутствовал на подведении итогов избирательной кампании. И один из моих боевых товарищей неожиданно предложил мне посетить с женой некое семейное мероприятие. На этом вечере я и познакомился с Анатолием Васильевичем Торкуновым, которого сопровождала его очаровательная супруга Ирина. Получается, этой осенью мы будем отмечать 20 лет нашего знакомства, которое переросло в семейную дружбу. Уже и дочь моя давно окончила МГИМО, а дружба наша только крепнет.
Анатолий Васильевич — фундаментально образованный человек с академическим складом ума. Но при этом удивительно простой в общении
Анатолий Васильевич — высокоподготовленный, профессионально и фундаментально образованный человек с академическим складом ума. Но при этом удивительно простой в общении. Находиться в его компании мне легко и комфортно. А когда я нуждаюсь в консультации по вопросам мировой политики, что бывает нередко, я обращаюсь к нему. И должен сказать, что мало кто так глубоко погружен в тему, как он, и не только по вопросам отношений с азиатскими государствами, в чем он специализировался, но и в области российско-американских, российско-европейских отношений, а также во многих других областях.
Но в основном у нас с ним только дружеские встречи, где мы своим внутренним распорядком наложили табу на обсуждение политических тем, проблем служебного характера и т. п. Мне гораздо интереснее общаться с Анатолием Васильевичем и его супругой как с людьми, фундаментально подготовленными культурно. Ирина прекрасно музицирует, Анатолий прекрасно читает стихи и, как правило, является душой компании.
Поэтому я желаю, чтобы такая замечательная аура всегда сохранялась вокруг Анатолия Васильевича, чтобы он дарил нам радость общения. Но вместе с тем позволю себе сказать (в вашем замечательном журнале напомню ему), что я завершил ремонт бани и пора бы ее уже опробовать. Он мне обещает уже полгода!
Чтобы понять, насколько велика роль Анатолия Васильевича как государственного и общественного деятеля, надо чаще смотреть телевидение, где он нередко выступает в роли эксперта по самым злободневным вопросам мировой политики, а также ознакомиться со списком должностей, на которые его избрали или назначили, а на какие-то он и сам пошел по движению своей души — как человек, неравнодушный к происходящему в стране и мире.
Особо следует сказать о деле его жизни. МГИМО и Анатолий Васильевич — почти ровесники, продукты послевоенного времени. Надо просто представить себе те годы: закончилась Великая Отечественная война, страна в разрухе, и правительство, понимая, что Советский Союз, будучи ведущей силой, одержавшей невероятно тяжелую победу в войне с фашизмом, вернул себе лидерство, образует вуз, который должен готовить высококвалифицированные кадры для развития международных отношений. А через пять лет в семье Торкуновых рождается мальчик, которому родители дают имя Анатолий.
Пройдет немного времени, и он станет студентом МГИМО, окончит его, а в начале 90-х, в непростые годы для страны, на общем собрании коллектива МГИМО Анатолия Васильевича изберут ректором, а потом переизберут еще пять раз!
Мы подписали соглашение о стратегическом партнерстве между МГИМО и Рязанским высшим воздушно-десантным училищем. Слава ВДВ и МГИМО!
МГИМО и Анатолий Васильевич вместе шагают по жизни в ногу, и дай бог, чтобы эта ходьба только улучшала качество нашей дипломатии!
Поэтому я и моя супруга Людмила желаем Анатолию Васильевичу, чтобы он не заглядывал в свой паспорт — оставался молодым душой, был иногда способен на отчаянные добродетельные поступки, поддерживал на высочайшем уровне рейтинг одного из ведущих вузов в России, да и в мировой классификации.
Я благодарен Анатолию Васильевичу за то, что мы подписали соглашение о стратегическом партнерстве между МГИМО и Рязанским высшим воздушно-десантным училищем. Теперь студенты наших вузов периодически приезжают в гости друг к другу и взаимно обогащаются. От этого только большая польза. Слава ВДВ и МГИМО!
С днем рождения, дорогой Анатолий Васильевич!
Адам Ротфельд: «Волевой, честный, порядочный»
Профессор Варшавского университета, экс-министр иностранных дел Польши — о секрете успеха дипломата Торкунова
В декабре 2007 года мне позвонил из Брюсселя вновь назначенный министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский. Он сказал, что в ходе беседы с российским министром Сергеем Лавровым они решили создать на новых началах Польско-российскую группу по сложным вопросам. Старая, в состав которой входили должностные лица из разных ведомств обеих стран, себя не оправдала. Новая группа должна быть независимой, а ее состав предложат сопредседатели. Участниками будут главным образом историки, юристы и социологи из академической и исследовательской среды. И предложил мне стать польским сопредседателем. Я спросил, кого предлагает российская сторона. «Знаете ли вы Анатолия Торкунова?» «Знаю», — ответил я и вспомнил, как в начале 90-х в Москве Владимир Барановский (тогда еще доктор наук, ставший через несколько лет академиком), научный сотрудник Стокгольмского международного института по исследованию вопросов мира (SIPRI), предложил мне встретиться с ректором МГИМО Анатолием Торкуновым. Мы тогда познакомились, но сотрудничать нам не довелось.
Благодаря личным свойствам Торкунова — спокойного, умелого и волевого организатора — в группе сложились взаимоотношения, основанные на принципах профессионализма и компетентности
Через несколько недель после звонка министра мы с Анатолием увиделись в Брюсселе на одной из конференций, а потом провели обстоятельную беседу по вопросам организации группы. Эта беседа в рыбном ресторане вблизи кафедрального собора мне запомнилась по ряду причин.
Мой собеседник назвал мне фамилии видных российских ученых, которые, по его мнению, могли бы войти в состав группы. В ответ я заметил, что они, конечно, пользуются мировой известностью и заслуживают огромного уважения. Однако это востоковеды, американисты, знатоки Германии и Франции. Да и сам Торкунов профессионально занимался Корейским полуостровом. «В этом списке, — сказал я, — не вижу людей, знающих польско-российские отношения». На это Анатолий пояснил, что времена изменились: раньше Польша была модной и привлекательной в академической среде, теперь же эта проблематика не вызывает особого интереса, поскольку не сулит молодым исследователям быстрого продвижения в научной карьере. «А может, вы кого-нибудь предложите?» — вдруг спросил он. Я взял салфетку и записал несколько фамилий людей, которых никогда раньше не встречал, но читал их труды.
Через несколько дней раздался звонок, и я узнал, что все эти исследователи приглашены в состав коллектива. Я понял, что имею дело с честным партнером, заслуживающим доверия.
Первое заседание группы состоялось в Варшаве 13 июня 2008 года в дворике МИДа на улице Фоксаль. Оно вызвало довольно большой интерес и ажиотаж СМИ. Сопредседатели были приглашены на беседу с тогдашним президентом Польши Лехом Качиньским. Хорошим напутствием было выступление премьер-министра Дональда Туска, который принял участие в заключительной части нашего заседания. Нам удалось тогда согласовать общие цели и задачи группы, обозначить структуру будущей совместной книги и, самое главное, определить, что является сутью сложных вопросов в польско-российских отношениях. В кратчайшие сроки мы сумели издать на польском и русском языках том под названием «Белые пятна — черные пятна».
В течение восьми лет мы с Анатолием Торкуновым многократно проводили семинары в Варшаве и Москве. Но не только — также в Париже, Вене, Риме, Кракове, Гданьске и других городах. Наш совместный труд вызвал интерес за океаном — в Соединенных Штатах, положительно встречен в Святом престоле. В качестве сопредседателей группы мы были приняты папой римским Бенедиктом XVI.
Нам часто задавали вопрос: «В чем суть и новшество вашего подхода?» Никакого особенного секрета здесь не было и нет, да и быть не могло. В поисках правды мы осознали: история сильно тяготит российско-польские отношения из-за закрытого и невысказанного. И мы решили рекомендовать правительствам Польши и России обнародовать и сделать доступным для научной общественности все то, что находится за семью печатями. После определения самых сложных и болезненных вопросов польские и российские авторы написали в подготовленном сборнике отдельные разделы, отразив таким способом на основе одних и тех же фактов разные национальные перспективы.
Секрет достоинств Торкунова заключается в том, что даже в трудные моменты его не покидает чувство реальности, которую он воспринимает с известным юмором
Все это стало возможным благодаря Торкунову, который с самого начала нашей работы вел себя естественно, ни перед кем не заискивал и никому не подражал. Проявлял доверительность, требовательность и благожелательность к своим сотрудникам и уважение к польским партнерам. В результате в группе сложились взаимоотношения, основанные на принципах профессионализма и компетентности. Как известно, общее настроение и атмосферу работы во всех коллективах, в особенности международных, определяют их руководители. Анатолий Торкунов показал свои личные свойства — спокойного, умелого и волевого организатора. Согласовывал со мной все текущие вопросы на равных, но не фамильярничал. Таким образом сложились наши отношения. Меня это устраивало. Мы добились того, что в данных обстоятельствах было оптимальным. Не ставили задач сверх наших возможностей. Использовали полностью исторический момент, который позволил не только открыть новые пути постоянного диалога, но и вовлечь в процесс поиска взаимопонимания и согласия Русскую православную церковь и епископат Римско-католической церкви Польши.
Анатолий Торкунов четко схватывал существо вопросов, великолепно проводил встречи и совещания. Располагал к себе людей своей доброжелательностью. На его сдержанные, четко выверенные слова можно было полагаться.
Секрет достоинств Торкунова заключается в том, что даже в трудные моменты его не покидает чувство реальности, которую он воспринимает с известным юмором.
Вячеслав Фетисов
первый заместитель председателя Комитета ГД РФ по физической культуре, спорту, туризму и делам молодежи
Познакомился я с Анатолием Васильевичем довольно давно, в начале 2000-х. Я в те годы был руководителем российского спорта, и меня пригласили в МГИМО выступить перед студентами. Как я понял, им было интересно узнать мою позицию по вопросу развития спорта, тем более что мы тогда формировали федеральную целевую программу по спорту. Желание это было взаимным — мне тоже хотелось пообщаться со студентами вуза, можно сказать, самого крутого, если оценивать степень желания ребят поступать туда. В МГИМО учится неординарная молодежь, и мне было важно получить от нее обратную связь.
Перед встречей со студентами я общался с Анатолием Васильевичем, а после нее мы опять сели поговорить, пообсуждать проблемы. Я был, конечно, потрясен его харизмой, особым даром общения. Меня подкупило в нем, просто влюбило его обаяние — ты прямо тянешься к нему, хочешь с ним что-то обсудить, не важно даже что!
Позже мне открылось в нем другое свойство, которое заключается в умении находить в человеке то, что его стимулировало бы к дальнейшему росту. Это крайне важное качество для руководителя, учителя, наставника.
Но чем больше я узнавал Анатолия Васильевича, общался с его очаровательной женой Ириной, с его дочерью, унаследовавшей, как мне кажется, харизму от отца, тем больше понимал, что просто так ничего не бывает. В семье Анатолия Васильевича царят гармония и позитивные взаимоотношения, а его любовь к внукам, которые сами по себе уникальные ребята, как мне кажется, стимулирует его на большие дела, на принятие правильных решений, направленных на поддержание на самом высоком уровне авторитета школы МГИМО, а также на ее развитие.
Меня подкупило в нем, просто влюбило его обаяние. Позже мне открылось другое его свойство, которое заключается в умении находить в человеке то, что его стимулировало бы к дальнейшему росту. Это крайне важное качество для руководителя, учителя, наставника
И мне совершенно понятна философия Анатолия Васильевича, который как отец, дедушка и глава гармоничной семьи понимает, насколько важно сегодня, на этом витке развития человечества, когда мы видим турбулентность во всем, уметь подбирать слова, чтобы никоим образом не провоцировать конфронтацию, предотвращать любую агрессию. Из этого стремления к гармонии вырастает другая сторона его многогранной личности — он блестящий дипломат, который будет делать все, чтобы словами, аргументами, действиями предотвратить войну.
Не случайно современная российская дипломатия, ряды которой пополняет МГИМО, — это особенная школа, которая особняком стоит на карте мировых внешнеполитических служб. И заслуга в этом принадлежит Анатолию Васильевичу Торкунову. Я вижу, какие дружеские отношения у него с теми, кто с ним учился и сегодня занимает высокие позиции в нашей стране и за ее пределами, с каким уважением с ним общаются выпускники других лет из самых разных стран. Дух корпоративности, который он создал, служит сохранению мира на планете, а укрепление корпоративности МГИМО — это уже планетарная миссия.
МГИМО под руководством Анатолия Васильевича — гибкая структура, готовая отвечать на новые вызовы. Взять хотя бы мою сферу — спорт. Решение запустить программу подготовки спортивных дипломатов — яркий тому пример. Я не уверен, что где-то в мире существует такое образовательное направление, но оно важно: мы видим сегодня конфликты, которые разрушают мир спорта, убивают спортивную идеологию, призванную не разъединять, а объединять народы. Когда-то Олимпийские игры появились как миротворческое мероприятие, целью которого было остановить планету в бешеной гонке конфликтов и войн, найти на время Игр возможность мира. Уверен, эта программа вооружит ребят знаниями, которые помогут им отстаивать в международных структурах честь российского спорта.
Я вижу, какие дружеские отношения у него с теми, кто с ним учился и сегодня занимает высокие позиции в нашей стране и за ее пределами, с каким уважением с ним общаются выпускники других лет из самых разных стран. Дух корпоративности, который он создал, служит сохранению мира на планете, а укрепление корпоративности МГИМО — это уже планетарная миссия
Анатолий Васильевич — прекрасный друг. Умение дружить — редкость по нашим временам. Для многих это дело многотрудное. Анатолий Васильевич обладает этим даром, он готов помочь, невзирая на занятость. У меня на канале «Звезда» есть ток-шоу «Фетисов», на которое мы приглашаем интересных людей и обсуждаем с ними проблемы, которые касаются всех. Из-за пандемии и ограничений начались сложности с гостями. Звоню Анатолию Васильевичу: «Можете приехать? Мы примем все меры предосторожности». Он: «Хорошо, как будешь готов — звони». Дело в том, что мы каждую неделю пишем программу, а он вдруг звонит мне на следующий день и говорит: «Ну как?» Оказалось, он думал, о чем мы могли бы поговорить, и решил: реформа образования, которую сейчас активно обсуждают. Я с радостью воскликнул: «Конечно, мы готовы!» Ведь более авторитетного человека для обсуждения этой темы сложно найти. Я очень благодарен Анатолию Васильевичу — он не просто выручил, у нас получилась действительно хорошая дискуссия, и рейтинги были неплохие.
Хотел бы пожелать дорогому другу в юбилей прежде всего здоровья, потому что нагрузка у вас, Анатолий Васильевич, как я понимаю, фантастическая. Недавно я прошел программу, которую мне посоветовал один ученый-диетолог, так она перезапустила мой метаболизм и избавила меня от 20 килограммов ненужного веса, все в организме нормализовалось. Так что, Анатолий Васильевич, присоединяйтесь, вам еще долго работать на благо МГИМО и нашей Родины. Главное — не утратить жажду движения вперед. Вы сами знаете: лучше победы может быть только следующая победа!
Вперед и вверх
Дмитрий Барщевский, кинорежиссер
Наталья Виолина, сценарист
Когда великую итальянскую актрису Анну Маньяни спросили, чему ее научила жизнь, она ответила коротко: мужеству. Подводя предварительные итоги большой жизни, именно так отвечают те, кто парит на гребне успеха, или, наоборот, те, кто находится на глубине падения. Потому что и тот и другой результат требует мужества, чтобы идти дальше и оставаться самим собой — тем, кем ты был и есть. Полюсные результаты жизненного пути одинаково опасны: в первом случае — головокружением от успехов, во втором — удушьем отчаяния. Но если неудачи и беды закаляют, то в успехе прячется тайная угроза, возникает подобие кессонной болезни: тяжкие повреждения при слишком быстром всплытии. Не всякий организм с этим справляется. Здесь требуются самоконтроль, точность дыхания и каждого движения, чтобы не позволить крови закипеть.
Именно с таким случаем — неуклонного движения вперед и вверх — мы имеем дело, окидывая взглядом траекторию судьбы Анатолия Васильевича Торкунова.
Хотя юбилейная дата пришлась на пандемийный жутковатый год, Анатолий Васильевич упорно сохраняет свой образ неизменным. Он подтянут, дружелюбен, открыт чужим проблемам
Мальчик родился в 50-м году в пролетарском районе старой Москвы. Родители работали на ЗИЛе, были уважаемы и почтенны, потому и квартиру получили в добротном ведомственном доме. Правда, в 50-м завод еще звался ЗИСом — носил имя Сталина. Да и сам вождь был еще жив. Однако самое начало — до марта 53-го — маленький Толя вряд ли запомнил. Осознавать себя он стал в пору, которая получит название «оттепель».
А в год, когда он пойдет в школу, Всемирный фестиваль молодежи и студентов прорвет плотину железного занавеса и в Москву лавиной хлынет молодой, свободный и разноликий мир. Конечно, участия в фестивале школьники не принимали, но воздух, которым они дышали, уже был другим. И эти ребята тоже росли другими, непохожими на старших братьев...
Они входили в жизнь с расправленными плечами и дерзкими амбициями. В МГИМО на одном курсе с Толей — будущим ректором — учились и будущий министр иностранных дел Сергей Лавров, и 30 (тридцать!) чрезвычайных и полномочных послов России в разных странах. Карьера Анатолия круто и уверенно шла в гору. Молодой дипломат, аспирант, преподаватель, кандидат исторических наук, доцент, декан, первый секретарь посольства СССР в США, проректор, профессор и, наконец, с октября 92го года и по сей день бессменный ректор МГИМО, пятикратно переизбранный коллективом… Даже встреча с зеленоглазой красоткой, в которую он опрометью влюбился, не смогла замедлить его стремительное движение. Он без раздумья предложил руку и сердце — видимо, ощущал в себе силы удержать рядом яркую и своенравную девушку. Хотя, как известно, это многих увело со столбовой дороги. Эта девушка и сегодня с ним. Вместе они воспитывают общих внуков, как вместе растили единственную бесценную дочь, которая взяла у мамы красоту и темперамент, а у папы наследовала педагогический дар и легкость в овладении науками.
Однако вернемся к делу жизни — Институту международных отношений. В 92-м, когда Анатолий Васильевич сел в ректорское кресло, еще года не прошло, как Советский Союз закончил свое существование. Вслед за крушением государства стали рушиться и его устои. Действующее поколение, те, кому в 90-е было между сорока и пятьюдесятью, оказались людьми без опыта. Их прежние знания устаревали каждый день, а на обучение новому времени не было. Сколь многие — талантливые и достойные — слетели на этом вираже с орбиты, не успели, не поняли, не удержались в седле… Сколь многим не хватило мужества — той единственной науки, которой жизнь обучила Анну Маньяни... Анатолий Васильевич не дрогнул. Стараясь сохранить лучшие завоевания советской высшей школы, он погрузился в изучение и внедрение в практическую жизнь МГИМО новых мировых образовательных идей, программ, методов, технологий… Но если перелистать биографию, станет очевидно, что кроме строительства МГИМО, равного лучшим университетским образцам Европы и Америки, Анатолий Васильевич в эти годы еще защитил докторскую диссертацию, получил пожизненный дипломатический ранг чрезвычайного и полномочного посла и высокое звание академика РАН.
Михаил Светлов говорил: «Я могу прожить без необходимого, но не могу обойтись без лишнего». Театр — то «лишнее» в судьбе Торкунова, что питает его сердце и душу
А еще он орденоносец, и кавалер, и командор, и председатель, и почетный член... Вот с такими «скромными» достижениями подошел Анатолий Васильевич к своему 70-летнему юбилею, к дате, которая никак не вяжется с его образом. Потому что возраст — это пропажа способности удивляться, утрата любопытства к жизни во всех ее проявлениях, утомленное домоседство и апатия… Все эти признаки напрочь отсутствуют в характере Толи, его образе жизни и вечной охоте к перемене мест.
И даже несмотря на то, что юбилейная дата пришлась на пандемийный жутковатый год, какого еще не знала история, когда сам факт бодрого состояния духа и поддержания физической формы приравнивается к подвигу, Анатолий Васильевич упорно сохраняет свой образ неизменным. Он подтянут, дружелюбен, открыт чужим проблемам. И быть может, только несколько чаще и с еще большим вниманием обращается из ректорского кабинета к своим студентам по удаленке, зная, как важно им сознавать, что в мятущемся море капитан крепко держит штурвал...
Нет нужды, времени и бумаги перечислять все общественные посты, многозвучные звания, бессчетные коллегии и комиссии, в которых Торкунов заседает... Причем не формально, а со знанием предмета. Мы смогли в этом убедиться, когда он вернулся из Петербурга с попечительского совета Александринского театра. Мы услышали подробный и глубокий анализ двух премьерных спектаклей. Это было так захватывающе интересно, что не оставалось другого, как сесть в поезд и помчаться в Александринку. Хотя, откровенно говоря, в переложении Толи это было более увлекательно... Теперь мы понимаем, что ничего удивительного в этом нет: Анатолий Васильевич знает и любит театр так, что профессионалы должны завидовать…
Михаил Светлов говорил: «Я могу прожить без необходимого, но не могу обойтись без лишнего». Театр — то «лишнее» в судьбе Торкунова, что питает его сердце и душу. И если можно было бы начать вторую жизнь, мы думаем, он ушел бы в артисты...
Но в той единственной, которой сегодня 70, он — дипломат в самом высоком и широком значении этого слова. А дипломатия, как и политика, — искусство возможного. И невозможного тоже…
Игорь Костолевский: «Анатолий обладает огромной сердечностью»
народный артист Российской Федерации, президент Российской национальной театральной премии «Золотая маска»
MJ: Как и когда вы познакомились с Анатолием Васильевичем?
Мы познакомились очень давно. Нас познакомил общий друг — Михаил Ефимович Швыдкой. И как-то мы сдружились и с тех пор в общем-то и не расстаемся. Я как могу слежу за его жизнью, а он следит за моим творчеством, бывает на спектаклях. Он действительно театральный человек, все время ходит на спектакли… Знаете, как-то мне довелось из-за кулис наблюдать, как Анатолий Васильевич смотрит на сцену. А ситуация была такая. Сидят он, его чудесная Ирочка, а рядом какая-то женщина с ребенком. И меня совершенно поразило выражение лица Анатолия Васильевича: оно было ну точь-в-точь, как у того ребенка! Так непосредственно, так искренне он смотрел спектакль. Это детское восприятие, эта непосредственность, которую он сохранил в себе, — удивительное качество. Кто-то сказал: когда мы теряем в себе ребенка, из нас начинает уходить жизнь. Если человеку удается сохранить в себе детское начало, мне кажется, это совершенно замечательно!
Анатолий Васильевич удивительно умеет слушать, с ним не только интересно разговаривать — это тот редкий случай, когда с ним интересно молчать. И за этим молчанием порой стоит больше, чем ты или он хотел бы сказать. И он умеет тебя выслушать. Наверное, поэтому у него огромное количество друзей — людей, которые его любят и которых он очень любит. И студентов — я знаю, что он вкладывает в них свою душу, заботится о них, он потрясающий ректор.
Я бы отметил качество Торкунова, которое, кстати, и в Лаврове присутствует, — какую-то замечательную сдержанность и готовность, я бы так это назвал, к неожиданной импровизации. Они сразу оживают, когда кто-то задает неожиданный вопрос, даже дурацкий. И реакция очень живая и непосредственная
MJ: Интерес к театру в студенческие годы вылился у Анатолия Васильевича в активное увлечение капустниками. Его дуэт с Сергеем Лавровым — до сих пор украшение их встреч однокурсников. Как вы думаете, не благодаря ли этому обстоятельству в стране появились два ярких дипломата?
Я думаю, да. Ведь в дипломатии обязательно должен присутствовать момент игры. И это ощущение игры при всей ее серьезности присутствует и у Сергея Лаврова, и у Толи Торкунова — конечно, это следствие юношеского увлечения театром и капустниками.
Но я бы отметил качество Торкунова, которое, кстати, и в Лаврове присутствует, — какую-то замечательную сдержанность и готовность, я бы так это назвал, к неожиданной импровизации. Они сразу оживают, когда кто-то задает неожиданный вопрос, даже дурацкий. И реакция очень живая и непосредственная.
MJ: В фильме «Звезда пленительного счастья» вы создали романтический образ молодого декабриста, кавалергарда со шпагой на бедре. Дипломаты времен декабристов также носили шпаги, хотя в основном действовали «острой рапирой намека», которой они прекрасно владеют и в наши дни. Какой совет вы попросили бы у Анатолия Васильевича, если бы вам довелось сыграть дипломата?
Дипломатов мне не приходилось играть, приходилось перевоплощаться в разведчиков — кстати, профессии достаточно родственные… Знаете, я бы никаких советов, наверное, не просил у Анатолия Васильевича. Я бы хотел за ним понаблюдать побольше, за его манерой поведения, изучил бы его качества — сдержанность, деликатность, интеллигентность, умение слушать, видеть, воспринимать. Способность восприятия очень важна. По тому, как человек воспринимает, можно судить, насколько глубоко он чувствует, как сердцем принимает происходящее. А Анатолий Васильевич, конечно, обладает огромной сердечностью.
MJ: А бывали ситуации, когда Анатолий Васильевич помогал вам по своей дипломатической или мгимовской линии? Или, наоборот, может быть, вы ему помогали в театральной сфере?
Анатолий Васильевич — чудесный друг, и он действительно, если тебе трудно, всегда придет на помощь. Тому я не раз был свидетелем. Насколько я помогаю ему — не знаю. Он ходит на мои спектакли, и я ему за это благодарен. Я рад, что у меня есть такие зрители, как Ирочка и Анатолий Васильевич. Дорогой Толя, что тебе пожелать в юбилей? Вперед, вперед и выше! А самое главное — здоровья! Тебе, всем твоим близким и всем-всем твоим друзьям, которых ты очень любишь и которые любят тебя.
Владимир Орлов
директор ПИР-Центра, профессор МГИМО
С Анатолием Васильевичем мы знакомы больше четверти века. Он сразу со свойственным ему сочетанием энтузиазма и надежности словом и делом поддержал мое, в ту пору еще недавнего выпускника МГИМО, начинание — создать российскую неправительственную организацию по вопросам международной безопасности и нераспространения ядерного оружия.
Институт получил название ПИР-Центр и со дня своего создания плотно, продуктивно, по нарастающей взаимодействует с МГИМО. И не было случая, чтобы при наших встречах Анатолий Васильевич не спросил заботливо: «Как там ПИР поживает?» Мне кажется, ему импонировало, что кипение мысли может и должно идти не только в больших государственных структурах, но и в компактных независимых мозговых центрах. Еще в середине 90-х он прозорливо увидел перспективу в сотрудничестве между таким «бутик-вузом», как МГИМО, и таким «бутик-НИИ», как ПИР. И в том, что ПИР сегодня «поживает» и процветает, есть его немалая заслуга.
У нас с Анатолием Васильевичем, как выяснилось, была одна общая настольная книга об Океании — очерки датского путешественника Арне ФалькРённе «Слева по борту — рай»
Не уверен, что Анатолий Васильевич об этом помнит, но в далеком уже 1989 году в издательстве «Мысль» вышла в соавторстве с Ольгой Русаковой его книга «К югу от экватора: Южнотихоокеанский субрегион». Монография про Австралию и Океанию — самый далекий для нас обитаемый регион мира, про который в Советском Союзе почти и не писали… Я тогда как раз оканчивал МГИМО, и живой язык книги, ее проблематика меня зацепили. Уже через много лет в разговоре с Анатолием Васильевичем выяснилось, что в ту пору у нас с ним была одна общая настольная книга об Океании — очерки датского путешественника Арне Фальк-Рённе «Слева по борту — рай».
Прошли годы, но мой интерес к далекой Океании, посеянный когда-то книгой Анатолия Васильевича, не угасал. И вот мы с женой предприняли кругосветное путешествие, сердцевина которого как раз пролегала по тем островам. И вот я сижу в поселке Аваруа на островах Кука, листаю архивы местного МИДа про договор Раротонга, которому Торкунов посвятил немало страниц… Вот прохожу на корабле невдалеке от тех мест, где во Французской Полинезии проводились ядерные испытания, о которых я в свое время с карандашом читал у Торкунова. А вот я на самобытном Вануату, где воздвигнут бюст русскому мореплавателю Головину, и мне вспоминается меткий риторический вопрос Торкунова: «Был ли прав Миклухо-Маклай, мечтавший о сближении России и Океании?» Самое время облачиться в фирменную майку с логотипом МГИМО и пойти обсудить этот вопрос с местными дипломатами!
На самобытном Вануату, где воздвигнут бюст русскому мореплавателю Головину, мне вспоминается меткий риторический вопрос Торкунова: «Был ли прав Миклухо-Маклай, мечтавший о сближении России и Океании?»
Второе воспоминание — недавнее. 2014 год, 70-летие МГИМО мгимовцы отмечали буквально по всему земному шару. Один из таких товарищеских вечеров состоялся в Швейцарии, в Монтрё. И на его полях в «Монтрё Палас», хранящем дух Набокова, Анатолий Васильевич, наши коллеги из Миддлберийского института международных исследований в Монтерее (Калифорния) и ваш покорный слуга подписали прорывной трехсторонний документ о создании магистратуры двойного диплома в области нераспространения оружия массового уничто-жения, ядерной политики и глобальной безопасности. Эта программа не имеет аналогов в мире, поэтому высококлассные специалисты, которых мы с тех пор выпускаем, нарасхват в России, США, Китае, Испании, Мексике, Канаде… К тому же они «выпускники в квадрате» — сразу с двумя престижными дипломами, российским и американским, и за подписью председателя госкомиссии генерала армии Вячеслава Трубникова, кстати выпускника МГИМО.
Что хотел бы пожелать Анатолию Васильевичу в день юбилея? Когда утихнет пандемия и к нам вернется радость дальних странствий — проехать по Океании, о которой он писал три десятилетия назад. Проехать — и сделать новые открытия. Научные и житейские. Есть Берег МиклухоМаклая. Будет и Берег Торкунова!
Константин Ремчуков: «Оптика Торкунова»
Около 20 лет назад я сидел в президиуме одного собрания, было довольно скучно. А рядом сидел Анатолий Васильевич Торкунов. Мы с ним и раньше пересекались в разных форматах, но общаться не доводилось. Я знал, что он ректор МГИМО, он знал, что я депутат Госдумы. И со скуки мы с ним начали обмениваться язвительными замечаниями по поводу происходящего. Вдруг я обнаружил, что ирония этого человека очень точна и разяща, но при этом не зла. У меня она другая, более жесткая. Позже я понял, что это свойство отражает в целом его характер. От его внимания не ускользает ничто, он все видит, все понимает и выдает всегда точные, порой ироничные определения.
Я когда-то интересовался теорией смеха, и вот что интересно: все смешное — вне нас. Скажем, с клоуна штаны свалились или кому-то кастрюля упала на голову. А все веселое — внутри нас. Анатолий Васильевич — веселый человек. Благодаря определенной оптике он видит в человеке или ситуации что-то веселое, в то время как наша картинка того же самого — обыденная.
После того «обмена ирониями» мы с ним как-то сразу начали общаться, я его пригласил к себе, он приехал с женой Ирой. И это просто поразительно: было ощущение, будто мы сто лет знакомы! Потом он нас пригласил в гости, раздался звонок и такое легкое: «Ребята, приезжайте!» Так мы начали дружить.
С Анатолием Васильевичем очень приятно общаться. Он весел, остроумен и по-доброму ироничен. Моя жена говорит, что он настоящий академик, и это правда: он не просто нереально много знает, он понимает природу человека, его сильные и слабые стороны. И это очень важно, потому что многие знают о многом, но только не о человеческой природе, из-за чего получается какая-то каша в отношениях.
Для меня Анатолий Васильевич — настоящий друг. Без оговорок на обстоятельства. Самый простой из всех сложных людей и самый сложный из всех простых.
Он своим умом и волей вписал МГИМО в постсоветскую реальность, нашел способы активизировать связи с выпускниками, первым начал инструментально использовать попечительский и наблюдательный советы для компенсации провалов рынка, запустил работу Эндаумента как способ финансирования важнейших направлений работы университета.
Торкунов — настоящий дипломат, я бы сказал, дипломат без изъянов. Как бы ни была остра переговорная ситуация, он всегда сохраняет ресурс для продолжения контактов. В этом смысле он, не побоюсь это сказать, идеальный человек — и для дружбы, и для работы.
С тех пор как в МГИМО создали попечительский совет, я стал там работать, бывать в университете. Помню, сидя в кабинете Анатолия Васильевича и слушая его рабочие разговоры, я вдруг понял: большего борца за студентов, защитника их прав на таком уровне я нигде и никогда не видел. Это потрясающе! Приходят кадровики, деканы, а он им: «Слушайте, ну любой же может оступиться, это что, принципиально — вот так с ним поступать? Нет, давайте подождем. Если он хочет учиться, давайте дадим ему шанс!»
Анатолий Васильевич — человек до такой степени на своем месте и так любит студентов, что остается только за них порадоваться: студенты МГИМО — самые счастливые!
У меня в семье три выпускника МГИМО — жена Елена, дочь Варя и сын Коля, мы любим Анатолия Васильевича всей семьей.
Лена Ремчукова: «Он для меня — настоящий академик, ироничный, умный, знающий. Он сохранил престижность диплома МГИМО в совершенно новую эпоху жизни страны!»
Варя Ремчукова: «Экосистема МГИМО — на платформе Торкунова. Золотые студенческие годы напрочь связаны с Анатолием Васильевичем Торкуновым. Он любит студентов по-настоящему, с уважением их личности».
Николай Ремчуков: «Торкунов. Мужественно мудрый человек. Остроумный. Имеет фирменный стиль работы, которому хочется подражать студентам: всегда спокойный и сдержанный, а работает много и на опережение. Все мы слышали о немецком трудолюбии. Но известно, что средний кореец в год работает на 1000 часов больше среднего немца. И корейская экономика за последние 25 лет выросла в 4 раза. Похоже, секрет успеха кореиста Торкунова — в этом постоянном труде, помноженном на глубокое понимание людей и трендов».
Игорь Юргенс
президент, Всероссийский союз страховщиков
Жизнь столкнула нас с Анатолием Васильевичем в 2006 году, когда он вошел в правление моего Института современного развития (ИНСОР), созданного для экспертного сопровождения нацпроектов, которые курировал тогда еще вице-премьер Дмитрий Медведев.
С самого первого момента знакомства и до сегодняшнего дня я мог бы охарактеризовать этого человека двумя словами: благожелательная фундаментальность. При первом контакте Анатолий Васильевич, даже если он тебя не знает, сначала очень благожелательно тебя слушает, а потом фундаментально тебе либо отвечает, либо помогает, либо отвергает. Причем этому свойству соответствуют и его манера держать себя, и взгляд, и речь. Это — Торкунов. Таким он занимает место в моем сердце и душе, за это я его уважаю, и я думаю, что многие скажут то же самое, только другими словами.
Судьба распорядилась так, что в 2011 году, после Ярославского форума, последнего под эгидой президента Медведева, на котором он произнес серьезную речь европейского президента («Россия — часть мирового сообщества», реформы, свобода), и, к сожалению, омраченного трагедией с ярославской хоккейной командой «Локомотив», политическая ситуация резко поменялась и ИНСОР стал не нужен. У меня замолк телефон, повисла долгая тишина, которая в один из дней прервалась звонком. «Ну как дела? — спросил Анатолий Васильевич. — Если что, я всегда с тобой». Это были не просто слова, он пригласил к себе, мы выпили по рюмке в его кабинете. Я ничего у него не просил, устроился потом сам, и жизнь пошла своим чередом. Но такое не забывается.
Анатолий Васильевич сыграл выдающуюся роль в деле развития российского образования, в истории МГИМО. Такую роль классики описывали как роль личности в истории. Мы знаем учебные заведения, которых больше нет, но есть вузы, которые стоическими усилиями таких людей, как Торкунов, являют собой удивительные примеры развития.
Немалую роль в деле трансформации МГИМО сыграл созданный Анатолием Васильевичем первый в стране Эндаумент — Фонд целевого капитала. Я предполагаю, что такие выпускники, как Владимир Потанин, Алишер Усманов, Борис Титов и другие крупные предприниматели — выпускники МГИМО, как в России, так и в других странах внесли свой вклад в Эндаумент именно «под Торкунова», будучи уверенными в его основательности и надежности.
Я мог бы охарактеризовать Анатолиия Васильевича двумя словами: благожелательная фундаментальность
Эти его качества помогают в его многогранной деятельности как на посту ректора МГИМО, члена коллегии МИДа, академика РАН, так и в качестве руководителя многих общественных начинаний, организаций, таких, например, как российскофранцузский диалог «Трианон».
Что пожелать Анатолию Васильевичу? В жизни каждого человека наступает момент, когда надо самому себе сказать: а что дальше? Я очень бы хотел и для МГИМО, и для МИДа, и для самого Анатолия Васильевича, чтобы он сказал: надо продолжать. Но когда он скажет себе: «Слушай, я и Родине, и МИДу, и МГИМО отдал довольно и хочу вздохнуть полной грудью!» — я желаю, чтобы этот момент пришел не скоро. И пришел по его собственной воле, и только по ней.
Марк Курцер
академик РАН, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой акушерства и гинекологии педиатрического факультета РНИМУ им. Н. И. Пирогова, создатель Группы компаний «Мать и дитя»
В 2004 году мне довелось быть доверенным лицом Владимира Владимировича Путина на президентских выборах. В этом качестве я и познакомился с Анатолием Васильевичем Торкуновым, который также был его доверенным лицом. Первое впечатление — большой дипломат, человек высокой культуры, интеллигентный, грамотный специалист, с первой минуты располагающий к себе.
Затем мы вновь встретились, когда Юрий Михайлович Лужков вручал нам памятный знак от президента — президентские часы. Мы подружились, стали встречаться, общаться по разным вопросам, и могу сказать, что я многому учился у Анатолия Васильевича, поражаясь его умению тонко понимать происходящее, стремиться к коллегиальности в обсуждении вопросов, проявляя подчеркнутое уважение к собеседникам.
Мы виделись в компаниях и на мероприятиях. Я присутствовал на 70-летнем юбилее МГИМО во Дворце съездов, по приглашению Анатолия Васильевича несколько раз выступал в МГИМО с лекциями. В свою очередь, Анатолий Васильевич приезжал к нам в клинику, и я показывал ему наше медицинское хозяйство.
Я рад, что нашей дружбе уже много лет. У нас с Анатолием Васильевичем и его супругой Ириной Геннадьевной за плечами опыт не только прекрасного общения, но и совместных путешествий. Вспоминаю, как несколько лет назад мы ехали на машине из Франции в Барселону. Путевые условия были довольно сложные: путешествовали в ночное время, ни гидов, ни сопровождающих не было. И если бы не навигационные способности Анатолия Васильевича, который выступал в качестве штурмана (за рулем был я), мы бы точно заблудились и никогда бы до Барселоны не доехали!
Та идеология, которую исповедует Анатолий Васильевич, та насыщенность факультетами и разнообразными курсами позволяют мне надеяться, что со временем он замахнется и на внедрение программ, связанных с медициной
Анатолий Васильевич проявил себя как высокопрофессиональный штурман и в области образования, его роль в раз-витии МГИМО и вообще российской высшей школы огромна. Когда в начале 90-х он был избран ректором, институт не занимал ведущих позиций. А сегодня МГИМО — мощнейший университет. И та идеология, которую исповедует Анатолий Васильевич, та насыщенность факультетами и разнообразными курсами позволяют мне надеяться, что со временем он замахнется и на внедрение программ, связанных с медициной.
Что вам пожелать в юбилей, дорогой Анатолий Васильевич? Будучи врачом — акушером-гинекологом, я желаю вам обращаться отныне к врачам только моей профессии!
Сергей Ястржембский: «Помощь институту? Как говорят французы, ça va sans dire!»
режиссер-кинодокументалист, заместитель руководителя Администрации Президента РФ (1997–1998), помощник Президента РФ (2000–2008)
MJ: Как и когда вы познакомились с Анатолием Васильевичем?
Я был еще студентом четвертого или пятого курса, а Анатолий Васильевич уже вершил судьбы и производил очень солидное впечатление в роли помощника ректора МГИМО Николая Ивановича Лебедева. Тогда я с ним и познакомился.
MJ: Мы знаем о звездном курсе Торкунова. Ваш курс (МП, 1976) также стал для МГИМО особенным — это Алишер Усманов, Фаттах Шодиев, вы. Ваша поддержка МГИМО в сложный период 1990-х была очень важна.
Так легли карты или решил Всевышний. Игра случая. Помимо вышеназванных на курсе было немало и других талантливых людей. Просто все мы еще школьниками бредили МГИМО, а дальше нам повезло оказаться всем на одном курсе. Что касается поддержки института, то это, как говорят французы, ça va sans dire! Поддержать любимый вуз для каждого из нас — дело чести. Для нас он всегда был особенным, любимым, чтимым и судьбоносным. Все, что произошло в моей жизни после МГИМО (журналистика, дипломатия, PR на государственном уровне и даже кинодокументалистика), случилось во многом благодаря МГИМО.
MJ: Как вы оцениваете роль Анатолия Васильевича в развитии МГИМО?
Ректор и его команда — большие молодцы, им удается уже столько десятилетий идти в ногу со временем. А это очень тяжело! За развитием МГИМО сегодня не уследишь — он слишком быстро меняется! Кстати, я тоже приложил к этому руку: вместе с Анатолием Васильевичем, руководителями МИДа и Еврокомиссии создавал Европейский учебный институт. И очень рад, что он успешно работает.
MJ: Анатолию Васильевичу исполняется 70, МГИМО недавно исполнилось 75, что бы вы пожелали ректору в контексте этого общего юбилея?
Да уж, цифры! Звучат солидно! Но я пожелаю и моему другу Анатолию Васильевичу, и институту в целом не поддаваться магии цифр. Идти своей дорогой и радовать выпускников и друзей молодостью духа и зрелостью действий!
Александр Ширвиндт: «Комплекс полноценности»
Художественный руководитель Театра сатиры, народный артист РФ — о своей дружбе с А. Торкуновым
Все чаще и острее одолевает тоска по гармоничной личности. Сколько обидных разочарований при ближайшем рассмотрении человеческой особи! Я за свою жизнь разочаровывался до такой степени, что даже страшно. Сколько гениальных физиков оказывались унылыми, печальными молчальниками. Сколько великих актеров в общении оказывались фанерными примитивами. Сколько непримиримых борцов за справедливость в быту оказывались трусливыми подкаблучниками. И так далее. Поэтому, когда на жизненном пути встречается комплексно-полноценная личность, радость зашкаливает необыкновенно.
Торкунов — это предельный для современного человека комплекс полноценности. Красив, умен, изящен, мудр, хитер. Доброжелателен. По сути, а не для позы. Предан друзьям, круг которых стабилен вне зависимости от ситуации. Ироничен и грустен, что необходимо при привязанности к многолетнему месту службы. А если эта служба — многолетняя кузница дипломатической элиты страны, тут без энциклопедической образованности и юмора долго не протянешь.
Торкунов — это предельный для современного человека комплекс полноценности
Об Анатолии Васильевиче я мог бы рассказывать бесконечно. Но ограничусь тем, что, во-первых, горд своей дружбой с ним, во-вторых, признателен, что он искренне, а не по тяжелой необходимости любит театр. И с восхищением наблюдаю за красавицей Ириной — музой и вдохновителем всего того, что я сформулировал выше.
Дорогой Толя, будучи старше тебя на 16 лет и 2 месяца, вынужден с высоты этого возрастного гандикапа сообщить тебе, что ты молодой и у тебя все впереди. Или спереди. Я не знаю, как грамотнее, — выбери, что тебе интереснее. Целую, обнимаю. Твой.
Андрей Данко
почетный доктор МГИМО МИД России, председатель Национального совета Словацкой Республики (2016–2020)
Большинство людей, которых мы встречаем на жизненном пути, постепенно забываются. Но есть те, встреча с которыми, даже короткая, запоминается навсегда. Первая встреча с Анатолием Васильевичем Торкуновым произвела на меня впечатление на всю жизнь. Я узнал человека с огромнейшей харизмой, большим сердцем, глубочайшими познаниями, богатым опытом и, бесспорно, блестящим образованием. Именно таким и должен быть ректор одного из самых престижных и респектабельных высших учебных заведений в мире. Горжусь, что могу назвать его своим товарищем, который являет хороший пример во многих областях жизни. От души желаю Анатолию Васильевичу всего наилучшего, здоровья, счастья и с нетерпением жду наших будущих встреч!
Карен Шахназаров: «Главное и важное усилие»
Кинорежиссер, гендиректор киноконцерна «Мосфильм» — о художественных достоинствах высокой дипломатии Анатолия Торкунова
По-моему, это был Ален Рене, французский кинорежиссер, который, отвечая на вопрос, в чем заключается работа режиссера, сказал: «Чтобы сделать фильм, надо приложить массу тяжелых усилий, но самое главное и важное усилие надо приложить для того, чтобы зритель не увидел этих усилий».
Мне кажется, это очень соответствует стилю Анатолия Васильевича Торкунова. В его исполнении та колоссальная работа, которую он проделал, восстанавливая МГИМО, развивая его и выводя на новые орбиты, выглядит так, будто бы все у него происходило очень легко и как-то само собой. А на самом деле за этим стоит непосильный труд. Я прожил достаточный кусок жизни, работая в разных качествах, в том числе директором «Мосфильма», и поднимал киностудию примерно в те же годы, когда он поднимал МГИМО, и должен сказать, что это немыслимо тяжело! Это практически невозможно — искать деньги, преодолевать сопротивление бюрократии. Такое впечатление, что весь мир будто создан для того, чтобы помешать тебе сделать что-то толковое. И я понимаю, каких усилий это потребовало от Анатолия Васильевича, но, повторяю, выглядело все так, будто он их не затратил.
А между прочим, в этом талант большого художника. В Анатолии Васильевиче очень много художественного, у него натура художника. Вообще, я считаю, что высокая дипломатия — это искусство, а не наука и бюрократия. И в лице Анатолия Васильевича мы имеем дело именно с художником от дипломатии, и это сказывается на всем, в том числе на его манере держаться и общаться с людьми. Он необыкновенно обаятелен, доброжелателен, ровен со всеми, открыт — видно, что он очень искренний человек. И человек огромного юмора. Все эти качества располагают к нему. Кстати, не только доброжелателей, но и людей противоположных взглядов, что тоже часть дипломатии — располагать к себе своих контрагентов, оппонентов.
С Анатолием Васильевичем всегда легко, интересно и необыкновенно весело проводить время. Он человек огромных знаний, я узнал от него массу нового, он прекрасно владеет любой темой, великолепно знает литературу, живопись, историю, он театрал, наконец.
В Анатолии Васильевиче очень много художественного, у него натура художника. Вообще, я считаю, что высокая дипломатия — это искусство, а не наука и бюрократия. И в лице Торкунова мы имеем дело именно с художником от дипломатии
Анатолий Васильевич обладает выдающимися способностями: во-первых, мощным интеллектом, во-вторых, по-настоящему глубоким разносторонним образованием — это настоящий русский интеллигент, наконец, безусловным наличием феноменальных организаторских способностей, воли и умения добиваться целей, которые он ставит.
Не знаю, насколько лестно ему будет услышать, но он из тех, кто принадлежит к советской дипломатической школе — школе очень высокого уровня. Она отличалась тем, что люди, которые работали в этой сфере, были высококультурными, знающими специалистами с широким кругозором. Мне кажется, в этом смысле Анатолий Васильевич — продукт всего лучшего, что создала советская дипломатическая школа. К сожалению, как мне кажется, этот уровень несколько утерян, класс таких людей истончился. Но он пытается эту школу воссоздать. Он превратил МГИМО в блистательный вуз, и в этом его огромная заслуга!
Я знаю Анатолия Васильевича довольно давно, но плотно мы сблизились лишь несколько лет назад, когда я стал работать в рамках «Трианонского диалога», которым он руководит с российской стороны. На мероприятиях «Диалога» мне посчастливилось наблюдать его близко. И Анатолий Васильевич открылся для меня как блистательный дипломат! Это тот действительно высокий класс дипломатии, когда, с одной стороны, он умело проводит свои задачи, а с другой — действует очень принципиально, никогда не поступается теми принципами, которым он сам следует и как человек, и как профессионал.
Анатолий Васильевич обладает выдающимися способностями: во-первых, мощным интеллектом, во-вторых, по-настоящему глубоким разносторонним образованием — это настоящий русский интеллигент, наконец, безусловным наличием феноменальных организаторских способностей, воли и умения добиваться целей, которые он ставит
Да и существует «Трианонский диалог», как мне кажется, благодаря его усилиям и руководству. Подобные мероприятия ведь могут легко превратиться в формальность, такие я тоже видел: люди ездят друг к другу в гости, встречаются, что-то говорят... Анатолий Васильевич сделал этот «Диалог» действительно полезным и действенным инструментом народной дипломатии, сближения двух стран. Не хочу обидеть французских коллег, но в том, что он реально работает, прежде всего заслуга Анатолия Васильевича.
Я искренне симпатизирую Анатолию Васильевичу, можно сказать, по-человечески его люблю.
Что пожелать человеку, выдающемуся во всех отношениях, который находится в расцвете своих сил? Я знаю, что у таких людей не бывает чувства самоуспокоения. Наверняка у Анатолия Васильевича есть масса задач, которые он хотел бы решить, в том числе в родном институте, поэтому я ему желаю здоровья и долгихдолгих лет деятельности на благо нашей Родины и нашего народа! Зная Анатолия Васильевича, я уверен, что для него это не пустые слова.
Александр Вучич: «Профессионализм и искренняя любовь к молодежи»
Президент Сербии — о роли А. В. Торкунова как дипломата и деятеля образования и науки
С Анатолием Васильевичем Торкуновым, выдающимся академиком, я встретился впервые в конце 2017 года в Москве и потом в 2019 году в Белграде. Обе встречи, в ходе которых мы обменялись мнениями по разным направлениям сербско-российского партнерства, прежде всего по вопросу новых механизмов сотрудничества в сфере образования и науки, отличались особой теплотой. На меня произвели большое впечатление его профессионализм, талант руководителя, а также искренняя любовь к молодежи. В частности, запомнилась его манера вести беседу — очень продуманная, спокойная, вежливая, но очень конкретная и предметная.
Я благодарен Анатолию Васильевичу Торкунову за то, что решением ученого совета университета он присудил мне звание почетного доктора МГИМО
У меня самые теплые воспоминания о церемонии присвоения звания почетного доктора МГИМО и выступлении уважаемого Анатолия Васильевича по этому случаю. Я благодарен ему за то, что решением ученого совета университета он присудил мне это звание и, таким образом, отнес меня к небольшому числу государственных деятелей, которые получили его. Эту престижную награду считаю привилегией, и поэтому она занимает особое место на стене в моем кабинете.
Поздравляю дорогого друга по случаю 70-летнего юбилея — с искренними пожеланиями крепкого здоровья, чтобы он мог и впредь вносить существенный вклад в светлое будущее российской академической жизни.
Александр Дынкин
президент Института мировой экономики и международных отношений им. Е. М. Примакова, академик РАН
Осенью 1989 года в переполненном зале ожидания вылета на Москву еще в старом аэропорту Сеула мой товарищ профессор Валерий Зайцев познакомил меня с молодым проректором МГИМО кореистом Толей Торкуновым. Не могу сказать, что мы сразу понравились друг другу. И это тоже было правильно. Мы были уже 40-летними докторами наук, и бросаться на шею к первому встречному не входило ни в его, ни в мой негласный кодекс. Но даже в коротком small talk Анатолий убедительно поддержал установление дипотношений Москвы и Сеула. Современному читателю это может показаться банальностью. Но тогда вопрос решался через ЦК КПСС и вопреки позиции тогдашнего министра иностранных дел Э. А. Шеварднадзе. Отметил про себя, что проректор ведомственного вуза отличается государственным мышлением, подходит к проблеме с позиций национальных интересов страны. Впоследствии, когда мы подружились, не раз и не два был свидетелем широты мышления Анатолия Васильевича.
Много раз за границей видел, как теплеют глаза у наших дипломатов при упоминании имени Торкунова. Многие, очень многие из них гордятся своим Ректором
А к нашей дружбе приложили руку два человека. Первым назову своего закадычного друга юности Ивана Тюлина, который был очень близок и с Толей, и с его женой Ириной. Ванечка был человеком безупречных качеств, талантливым франковедом, глубоким знатоком российской, французской и мировой культуры, джентльменом и отчасти педантом. Когда он безвременно ушел из жизни, общение с Анатолием заполняло возникшую в душе каждого из нас пустоту. Вторым человеком, который нас сблизил, был Евгений Максимович Примаков. Мы с Толей считали его не только своим учителем, но и другом. Инициативу создания нового отделения в системе РАН мы подробно обсуждали вместе. Вместе и пришли с этой идеей к Евгению Максимовичу. И она воплощена в жизнь. Международные исследования зажили своей полноценной жизнью, а Анатолий Васильевич является руководителем секции Отделения глобальных проблем и международных отношений, одним из самых авторитетных и уважаемых ученых.
Чем подкупает Анатолий Васильевич? Мне очень симпатично то, что он человек с миссией. Миссия его — МГИМО. Благодаря Анатолию институт пережил трудные 90-е. Сегодня он является сильнейшим в стране и Европе гуманитарным университетом
А уже после ухода Евгения Максимовича мы запустили Примаковские чтения — нематериальный памятник нашему учителю. За короткий срок чтения вошли в топ-10 самых престижных мировых конференций. Быстро летят годы. Мы видимся не так часто, как хотелось бы. У каждого груз ответственности, масса обязанностей. Но мы в постоянном профессиональном и дружеском контакте. Чем подкупает Анатолий Васильевич? Мне очень симпатично то, что он человек с миссией. Миссия его — МГИМО. Благодаря Анатолию институт пережил трудные 90-е. Сегодня он является сильнейшим в стране и Европе гуманитарным университетом. Без подвижничества Торкунова, его способности убеждать, таланта педагога, государственного деятеля и дипломата это было бы невозможно. Воистину человек на своем месте и в нужное время. Помню, был членом комиссии по присвоению статуса «Национальный исследовательский университет». Очень переживал, когда вынужден был сообщить Толе, что МГИМО недобрал голосов. Его реакция удивила: «Мы не сирые и убогие, чтобы получать бюджетные средства. Справимся». И действительно, справились. За последние десять лет МГИМО резко нарастил исследовательский потенциал, открыл массу новых востребованных специальностей. Те же, кто создавал факультеты и направления в других вузах, делали это часто по телефонному справочнику МГИМО. А МГИМО уверенно движется вперед, входит в мировые престижные рейтинги и как учебное заведение, и как исследовательский центр. Толе свойственно научное, гуманистическое мировоззрение. И в этом урок Е. М. Примакова, который А. В. Торкунов очень органично воспринял и неуклонно проводит в жизнь. Он стал ведущим экспертом мирового класса по проблемам Северо-Восточной Азии, архитектуре мирового порядка. Его анализ тенденций международных отношений важен не только для научного сообщества, но и для коллегии МИДа, членом которой он является. Много раз за границей видел, как теплеют глаза у наших дипломатов при упоминании имени Торкунова. Многие, очень многие из них гордятся своим Ректором. Он заслужил именно такого написания своей должности. Точнее, не должности — своего призвания. А еще он очень теплый, обаятельный и надежный друг. Поверьте, это не пустые слова.
Дорогой и прекрасный Толя, с днем рождения! Желаю оптимизма, уверенности и счастья. Живи долго и весело!
К. Токаев: «Труд украшает человека, а человек — свое время»
Президент Казахстана, выпускник МГИМО желает А. Торкунову творческой энергии и бодрости духа
MJ: Уважаемый Касым-Жомарт Кемелевич! Как бы вы охарактеризовали феномен МГИМО, который сумел на протяжении всей своей 75-летней истории, пережив крутой слом эпох, не только сохранить уникальный бренд и качество образования, но и нарастить мощности, выйдя на международный рынок образовательных услуг? Роль Анатолия Васильевича Торкунова в истории института невозможно переоценить — как бы вы определили ее для себя?
Считаю, что за всеми общепризнанными достижениями МГИМО прежде всего стоят люди. Поэтому нужно воздать должное уникальному профессорско-преподавательскому составу университета — им по праву гордятся все, кто в разное время учился здесь. Анатолий Васильевич Торкунов возглавил вуз в переломный период, в 1992 году. Его главная заслуга состоит в том, что он смог сохранить и приумножить высокий интеллектуальный потенциал МГИМО, превратил нашу альма-матер в мировой по своему значению центр подготовки специалистов-международников. Высок и научный потенциал МГИМО, труды его ученых востребованы в мировом экспертном сообществе.
Анатолию Васильевичу удалось совместить бережное отношение к славным традициям университета с глубоким пониманием требований нынешней эпохи и современных тенденций в сфере образования
Анатолию Васильевичу удалось совместить бережное отношение к прошлому университета, его славным традициям с глубоким пониманием требований нынешней эпохи и современных тенденций в сфере образования. МГИМО сумел открыть новые горизонты в подготовке профессиональных кадров в различных сферах международной деятельности.
Важным достижением академика А. В. Торкунова, на мой взгляд, является укрепление научных связей со странами евразийского пространства. МГИМО пользуется большим авторитетом в Казахстане как кузница кадров не только для МИДа, но и для других государственных органов, а также для бизнес-структур. Анатолий Васильевич не раз отмечал, что сообщество студентов из Казахстана является одним из самых многочисленных в университете.
По моему глубокому убеждению, МГИМО очень повезло с ректором. Анатолий Васильевич, будучи многолетним руководителем такого известного вуза, укрепил его авторитет в международном сообществе. Работая заместителем Генерального секретаря ООН, я воочию убедился в том, что МГИМО широко известен как вуз мирового уровня. Поэтому считаю Анатолия Васильевича выдающимся организатором высшего образования, крупным ученым и дипломатом.
MJ: Вы довольно давно знаете Анатолия Васильевича. Как вы можете охарактеризовать его незаурядные человеческие и деловые качества, талант администратора?
Удивительное качество Анатолия Васильевича — это его верность своему призванию, преданность МГИМО. По окончании института у него была возможность начать карьеру в одном из посольств, однако он предпочел учебу в аспирантуре МГИМО и работу в вузе. Его отличает глубокое погружение в проблематику, будь то научная сфера или организационные аспекты. Мне нравится его благожелательное отношение к людям, что, конечно, не исключает и критического взгляда на их недостатки.
MJ: Вы окончили единственный в мире вуз, готовящий дипломатов, начинали карьеру как дипломат-китаист. Когда-то в интервью нашему журналу вы сказали, что у китайцев есть мудрость: «Лед толщиной три чи не замерзает за один день». Как бы вы применили ее к МГИМО?
У китайского народа очень много западающих в память мудростей, говорящих о важности терпеливого отношения к течению времени и планомерного достижения высоких целей. В этом плане МГИМО ассоциируется у меня еще с одной пословицей: «Путешествие длиной в тысячу миль начинается с первого шага». Лишь упорный труд, постоянство и настойчивость могут дать достойные результаты. С удовлетворением отмечаю высокий уровень языковой подготовки в МГИМО, который по-прежнему является основным поставщиком дипломатических кадров. В этом тоже безусловная заслуга ректора А. В. Торкунова.
О таких личностях, как Анатолий Васильевич, казахи говорят: «Труд украшает человека, а человек — свое время»
MJ: Имена МГИМО и Анатолия Васильевича Торкунова неразрывно связаны и будут связаны впредь. Если перефразировать поэта: «Мы говорим «МГИМО» — подразумеваем «Торкунов», мы говорим «Торкунов» — подразумеваем «МГИМО». Институт стал делом его жизни. Возможно, у казахов тоже есть мудрость, которой можно охарактеризовать эти уникальные отношения? Поделитесь ею, пожалуйста.
О таких личностях, как Анатолий Васильевич, казахи говорят: «Еңбек — адамның көркі, адам — заманның көркі», что в переводе звучит как «Труд украшает человека, а человек — свое время».
Хотел бы привести и слова великого Абая, 175-летний юбилей которого мы отмечаем в этом году: «…Они добиваются истины, справедливости, блага в интересах человечества, для них не существует в жизни радости и удовольствия, помимо их труда. Не будь этих мыслителей, идущих верным путем, наступило бы всеземное крушение. Эти истинные ученые являются костяком всех человеческих творений, их умами приводится в порядок все, что есть на земле…» (Абай. Слова назидания, слово 38-е).
MJ: Что бы вы пожелали Анатолию Васильевичу по случаю юбилея?
Конечно, 70 лет — это славная дата. Но по меркам современного человека это наступление человеческой зрелости, которой присуща мудрость. Поэтому хочу пожелать Анатолию Васильевичу крепкого здоровья, творческой энергии и воплощения всех намеченных планов. Пусть его неиссякаемый оптимизм и бодрость духа служат во благо дальнейших успехов МГИМО.
Тьерри Монбриаль
директор Французского института международных отношений (ИФРИ)
Сотрудничество между Французским институтом международных отношений и МГИМО насчитывает столько же лет, сколько и сам ИФРИ, а он отметил в 2019 году свое 40-летие — в том числе в Москве, в рамках прекрасного гала-ужина, организованного ректором Торкуновым.
Изначально нашим главным партнером в МГИМО был Иван Тюлин, выдающийся знаток моей страны и ее языка, о котором мы вспоминаем с большой теплотой. Именно он познакомил меня с Анатолием Торкуновым, личность и компетенция которого сразу же произвели на меня впечатление и покорили меня. Думаю, я могу сказать, что с самого начала мы стали друзьями.
Не думаю, что есть западный деятель образования, университетский ректор, который в течение 30 лет возглавлял бы элитарный вуз, сохраняя его на должном уровне, — по крайней мере, вряд ли существует сопоставимый пример среди вузов Франции.
Не думаю, что есть западный деятель образования, университетский ректор, который в течение 30 лет возглавлял бы элитарный вуз, сохраняя его на должном уровне, — по крайней мере, вряд ли существует сопоставимый пример среди вузов Франции
Есть, правда, ИФРИ, но он не является университетом — это исключительно исследовательский центр и дискуссионная площадка, и я не могу напрямую сопоставить его с МГИМО. В противном случае я мог бы поддразнить моего дорогого друга Анатолия, сказав, что бессменно руковожу учреждением, которое создал 40 лет назад!
Но если говорить серьезно, то я действительно искренне восхищаюсь тем, как мастерски ректор Торкунов провел реформу университета в 90-е годы, когда условия были очень сложными. Это огромный и крайне редкий успех.
Я прекрасно помню, как нелегко было ректору Торкунову, да и сейчас, я уверен, непросто! Поэтому я хотел бы высказать в его адрес слова уважения, ведь одна из причин, в силу которых мы с ним так хорошо понимаем друг друга, заключается в том, что мы оба прошли через более или менее одинаковые испытания.
Если вы спросите о роли Анатолия Торкунова в продвижении внешней политики России за рубежом, то я скажу, что он один из наиболее авторитетных специалистов-международников России, не случайно руководство страны поручило ему возглавить с российской стороны важное начинание — «Трианонский диалог».
Обычно ценность инициатив такого рода определяется исключительно достоинствами и самоотверженностью людей, которые ими занимаются. Анатолий Торкунов очень серьезно отнесся к этой задаче, и «Трианонский диалог» во многом обязан ему своим успехом.
Добавлю, что в Торкунове гармонично сочетаются лучшие качества выдающегося дипломата, а именно способность устанавливать теплые и доверительные отношения с партнерами, честно и последовательно отстаивая интересы своей страны.
Что пожелать Анатолию по случаю юбилея? Поскольку в последнее время много говорят о Китае, я сформулирую свои пожелания так же, как это, по-видимому, сделал бы просвещенный китаец. Желаю Анатолию тысячу лет счастья, деятельной активности во благо МГИМО и в интересах совершенствования системы международных отношений!
Давид Иоселиани
заведующий кафедрой интервенционной кардиоангиологии Первого Московского государственного медицинского университета им. И. М. Сеченова, академик РАН, доктор медицинских наук
Можно много говорить о том, что Анатолий Васильевич — выдающийся организатор, дипломат, ученый, это очевидно для всех. Но мне важно сказать о том, чего не знают люди, которые не общаются с ним близко: Анатолий Васильевич — удивительно хороший, добрый человек.
Я знаю об этом, потому что мне посчастливилось входить в его ближний круг. Познакомились мы почти 30 лет назад — в начале 90-х. В ту пору я близко общался с Евгением Максимовичем Примаковым, он был моим близким другом. И так получилось, что мы с ним постепенно стали прирастать друзьями, сложилась компания, я бы даже сказал — товарищество весьма достойных людей. В основном это были дипломаты, политики, были и два врача — гинеколог Борис Толокно и ваш покорный слуга.
У нас была традиция каждые выходные собираться или у меня, или у Евгения Максимовича. Встречи заканчивались хорошими застольями, которые мы проводили очень весело. И Анатолий Васильевич был действительным членом нашего содружества.
Когда егеря начали гнать на охотников зверя, раздался выстрел. Мы с удивлением обнаружили, что стрелял Анатолий Васильевич. Он пояснил, что у него случайно выстрелило ружье. Все всё поняли и рассмеялись. А Евгений Максимович пошутил: «Все понятно, Анатолий Васильевич у нас — Гринпис»
Время от времени наша команда путешествовала. И я хочу рассказать историю, связанную с одной из таких поездок — в Литву. Поехали мы туда по приглашению нашего друга Юрия Антоновича Зубакова, который в начале 2000-х годов был там российским послом. И вот довольно большая группа друзей во главе с Евгением Максимовичем села в поезд (у нас был целый вагон) и поехала в Вильнюс. Нас прекрасно встретили, мы много гуляли по городу, общались с друзьями, а на второй день по программе у нас значилась охота. Я заметил, что Анатолий Васильевич от этого не в восторге, но для него было важно поддержать компанию, не испортить всеобщее веселье, мы же в гостях.
И вот рано утром нас повезли в охотхозяйство, где всем раздали ружья. Настал ответственный момент: на заданном месте нас расставили по точкам. Наконец егеря начали гнать на охотников зверя. И вдруг — выстрел. Мы опешили, потому что выстрел — это конец охоты: все звери разбежались. И с удивлением обнаружили, что стрелял Анатолий Васильевич. Он пояснил, что у него случайно выстрелило ружье. Может, и случайно, но нам всем почему-то показалось, что он это сделал специально. Нет, он, конечно же, не хотел сорвать охоту, просто он не мог участвовать в этом жестоком развлечении. Сначала мы все были в легком замешательстве, но потом все поняли и рассмеялись. А Евгений Максимович пошутил: «Все понятно, Анатолий Васильевич у нас — Гринпис». Разумеется, эпизод завершился хорошим застольем, но прозвище это приклеилось к Анатолию Васильевичу. Шутка шуткой, но, если серьезно, ситуация показала, какой он на самом деле человек — очень миролюбивый, доброжелательный, настроенный на добро, а охота просто была противна его натуре.
Ирина Геннадьевна была душой наших встреч, она ведь прекрасно музицирует, играет на фортепиано, благодаря чему наши посиделки расцветали, мы слушали удивительную музыку, пели хорошие песни
Кстати, о шутке. Какое тонкое у Анатолия Васильевича чувство юмора! Он не только сам прекрасно шутит, но и отлично понимает чужой юмор. Это на самом деле редкое качество, довольно много людей не понимают юмора, да и шутить не умеют. Отдельно хочу сказать об Ирине Геннадьевне, которая была душой наших встреч, она ведь прекрасно музицирует, играет на фортепиано, благодаря чему наши посиделки расцветали, мы слушали удивительную музыку, пели хорошие песни.
Наше товарищество объединяло и объединяет важное качество — умение дружить. Это настоящая дружба, основанная на уважении. У нас никогда не было принято обращаться друг к другу с какими-то просьбами, мы никогда не вели себя навязчиво, тем более что в общем люди благополучные, самодостаточные. Довольствовались просто дружбой, плечом друг друга. Но если, не дай бог, с кем-то несчастье, мы оказывались рядом, стараясь быть нужными и полезными. К сожалению, такие отношения сейчас встречаются все реже, люди стали более расчетливыми, прагматичными, черствыми. А в тот период дружба ценилась превыше всего. Она даже насаждалась нашим старшим другом Евгением Максимовичем Примаковым, а до него — выдающимся кардиохирургом Владимиром Ивановичем Бураковским, к сожалению рано ушедшим из жизни. Даже когда Примаков был назначен премьер-министром и график у него стал более жестким, ничего не изменилось, он все равно находил время, чтобы встретиться, как и раньше. Мешало только обилие охраны: премьер — весьма охраняемое лицо. Нашей компании в Москве немножко даже завидовали, далеко не каждый мог попасть на наши посиделки.
Что я хотел бы пожелать Анатолию Васильевичу? Так держать! Он совсем не выглядит на 70, находится в прекрасной физической форме. Как врач могу сказать: объясняется это тем, что он ведет активную жизнь и очень гармоничен на своем месте. Поэтому я хотел бы пожелать, чтобы, во-первых, активная жизнь у него не прекращалась и впредь, а во-вторых, чтобы он еще долго-долго мог наслаждаться и своим делом, и своей профессией, как он наслаждается ими сегодня. Он этого, поверьте, заслуживает.
Михаил Швыдкой: «Профессором, сказал он, я тебя всегда возьму»
Анатолий Торкунов — удивительный друг, считает спецпредставитель президента России по международному культурному сотрудничеству
С Анатолием Васильевичем Торкуновым меня познакомила Галина Борисовна Волчек. Это случилось почти 30 лет тому назад на приеме в посольстве ФРГ. Было понятно, что у них теплые дружеские отношения. Она так его и представила: «Это Толя Торкунов, большой друг «Современника». Естественно, я знал имя Анатолия Васильевича, но представить себе не мог, что он не просто большой любитель театра и знаток искусств, но и необычайно артистичный по природе своей человек. И дело не только в том, что МГИМО всегда был центром притяжения творческих людей. Вся Москва 60–70-х годов была полна слухами о мгимовском джаз-клубе, капустниках, фразы из которых разлетались среди молодежи. Все знали, что в этом привилегированном по советским меркам учебном заведении кипит настоящая творческая жизнь. Все были наслышаны о молодых поэтах-дипломатах, которые увлекались стихотворными представлениями Театра на Таганке. Среди них были по-настоящему талантливые литераторы. А. В. Торкунов, как и многие его сверстники и коллеги, увлекался искусством. Его жена Ирина Геннадьевна, профессиональный незаурядный музыкант, немало этому способствовала. Но важнее другое — Анатолий Васильевич понимает, что сама профессия дипломата требует артистизма, который не могут заменить самые обширные знания, без творческого начала профессия превращается в ремесло.
Анатолий Васильевич твердо знает, что дипломатия, как и жизнь, исключает монологизм. Именно поэтому он в постоянном диалоге с окружающим миром и со временем. Ему интересно жить и работать
Для того чтобы сохранить качество образования после распада СССР, нужны были не только привычные административные умения, но и понимание новых вызовов времени. Помню, как грустил Анатолий Васильевич по поводу того, что его выпускники 90-x годов не хотят идти по традиционной дипломатической стезе, а сразу уходят в бизнес. Кстати, во многом из-за того, что многие дипломаты, коллеги и друзья А. В. Торкунова сумели стать в высшей степени успешными бизнесменами, именно они в трудные годы помогли МГИМО не только выжить, но и обрести современный облик, расширить содержание образовательных программ.
Анатолий Васильевич Торкунов — удивительный друг. Когда я в очередной раз терял работу и у меня возникало трагическое ощущение обретенной свободы, Толя неизменно говорил: «Профессором я тебя всегда возьму».
Сама профессия дипломата требует артистизма, который не могут заменить самые обширные знания, без творческого начала профессия превращается в ремесло
Кореист по своей первой специальности, автор множества работ по проблемам Корейского полуострова, переведенных на разные языки, он обладает универсальными знаниями, которые позволяют ему ориентироваться в мировой истории и истории дипломатии в том числе. Анатолий Васильевич твердо знает, что дипломатия, как и жизнь, исключает монологизм. Именно поэтому он в постоянном диалоге с окружающим миром и со временем. Ему интересно жить и работать. Его опыт не сделал его осторожным, а его мудрость не стала препятствием для решительных поступков.
Оскар Уайльд писал: «Трагедия состоит не в том, что мы стареем, а в том, что мы остаемся молодыми». Уверен, что Анатолий Васильевич сможет справиться и с этой проблемой.
Константин Эрнст: «Торкунов — один из самых умных людей в этом городе»
Генеральный директор Первого канала К. Эрнст знаком с А. Торкуновым почти четверть века. «Знакомство наше произошло задолго до того, как Анатолий Васильевич стал председателем совета директоров Первого канала, это было довольно банально, на каком-то общем совещании. Никакой истории авантюрного знакомства я вам не расскажу, я не спасал его из горящего самолета, а он не выкупал меня у талибов… Возникла чисто человеческая симпатия — стали приглашать друг друга на мероприятия, ездили друг к другу в гости, общались семьями».
MJ: Человек в этой должности довольно часто оказывается на положении свадебного генерала, но Анатолия Васильевича в такой роли представить невозможно.
Вы правы. Во-первых, его на эту должность назначил президент. Это было доверие президента, основанное на том, что Анатолий Васильевич — человек, который понимает и политическое, и воспитательное значение телевидения. А как дипломат и профессор, он совмещает в себе ряд качеств, которые, безусловно, полезны для деятельности на посту председателя совета директоров Первого канала.
MJ: Вы сказали про воспитательное значение телевидения. Но не секрет, что молодежь уже не смотрит телевизор. В том числе студенты МГИМО — публика, довольно продвинутая по части поиска информации.
Молодежь смотрит телевидение. Но в интернете. И наиболее успешные программы и сериалы молодняк знает. Разве молодежь не смотрит Урганта? А это контент Первого канала. Или шоу «Голос»? Или сериалы «Метод» и «Триггер»? Да, возможно, они не смотрят передачу в то время, когда она идет по телевизору. Но телеканал, вообще говоря, это не передатчик на башне, а совокупность контента, который производит определенная команда, в данном случае команда канала, председателем совета директоров которого почти десять лет является Анатолий Васильевич Торкунов.
Анатолия Васильевича на эту должность назначил президент. Это было доверие президента, основанное на том, что Торкунов — человек, который понимает и политическое, и воспитательное значение телевидения
MJ: Большинство выпускников МГИМО мало знают об этой стороне деятельности нашего ректора. Как проходят заседания совета?
Мы присылаем Анатолию Васильевичу документы, он их изучает, звонит мне, задает вопросы, потом приезжает сюда, садится в это кресло во главе стола…
MJ: Это он привозит с собой салфетки Tork? (Показывает на коробку с салфетками Tork.) Или вы ему подкладываете в порядке подхалимажа?
(Смеется.) Действительно! Я не обращал внимания. Конечно, это совпадение!.. Так вот, он садится в это кресло и ведет совет директоров, заслушивает разных докладчиков, задает им вопросы, появляются какие-то финальные решения или письма в какие-то госорганы либо происходит подведение итогов по каким-то срокам.
Анатолий Васильевич — уникальный человек, если он чем-то занимается, он занимается этим очень честно, глубоко, четко, профессионально. Знаете, у нас есть один член совета, который периодически, ссылаясь на свою занятость, не приезжает, а передает свой голос кому-то, хотя у нас все люди занятые… Так вот, Анатолий Васильевич никогда не ссылается на свою чрезвычайную занятость, он всегда на посту. Когда у канала возникают проблемы — экономические или организационные, он неизменно выходит с разными инициативами в верхние эшелоны власти. И что важно — никогда не злоупотребляет своей позицией на канале в интересах МГИМО. Он очень высокого качества председатель совета директоров.
MJ: А были жаркие дискуссии, сшибка позиций внутри совета, которые ему приходилось разруливать?
Конечно. И Анатолий Васильевич делает это дипломатически, тонко. У нас было довольно много таких историй, ведь в совете представлены разнообразнейшие люди — и Карен Шахназаров, и директор Russia Today Маргарита Симоньян, и Михаил Боярский. У Анатолия Васильевича, как у председателя, есть два голоса, которыми он может качнуть решение в одну из сторон, и это всегда мудрое решение. Поскольку у него ранг чрезвычайного и полномочного посла, мы все его чрезвычайно любим и уважаем. А его полномочия в рамках совета директоров безграничны.
MJ: Вы не могли бы припомнить ситуацию, когда Анатолий Васильевич был не согласен с каким-либо замыслом канала? Вот я вижу у вас на стене постер сериала «Школа» Гай-Германики, который вызвал неоднозначную реакцию в образовательном сообществе.
Да, у нас с Анатолием Васильевичем был разговор об этом сериале, он высказал ряд сомнений. Но когда я изложил ему нашу логику, он согласился. В текущем медийном пейзаже — я говорю это с сожалением — привлечь к себе внимание важная тема может только благодаря «большому хайпу», как это называет молодежь, или скандальному шуму. Произнесенное вполголоса рискует не быть услышанным. Но в подавляющем большинстве вопросов Анатолий Васильевич нас поддерживал, особенно мне помогла его поддержка во время работы на Олимпиаде в Сочи. Это был довольно тяжелый период, мы работали в гиперсложных условиях — временных и финансовых. И должен сказать, что Анатолий Васильевич — настоящий и очень надежный друг. Он вообще один из самых по-настоящему умных людей в этом городе. И давайте честно скажем, что образ МГИМО нового времени был за последние 30 лет создан именно Анатолием Васильевичем.
MJ: А он делится с вами какими-то проблемами МГИМО, его успехами?
Мы довольно часто созваниваемся, и он рассказывает о достижениях института, периодически делится проблемами, потому что он этим горит, болеет, порой сетуя на то, что их решение назрело. С его подачи мы время от времени засвечиваем проблемы в образовательной сфере. Но только если данный вопрос становится, с его точки зрения, общенациональным явлением и касается не только МГИМО, но и всего образовательного цеха. В этом смысле, повторюсь, он не злоупотребляет своей позицией, с чувством меры у него все отлично.
Поскольку у Анатолия Васильевича ранг чрезвычайного и полномочного посла, мы все его чрезвычайно любим и уважаем. А его полномочия в рамках совета директоров безграничны
MJ: На Первом канале работает группа выпускников МГИМО, что их отличает?
Это всегда люди с хорошей языковой, политической и исторической подготовкой, люди, которым никогда ничего не надо объяснять — надо просто показать фронт работ, остальное в них вложил родной институт.
MJ: Что бы вы хотели пожелать Анатолию Васильевичу в его юбилей?
Для меня это человек, который, возглавив МГИМО в драматичное время начала 90-х годов, когда Советский Союз развалился, а новая Россия была еще чрезвычайно слаба, вместе с группой сильных людей в разных областях сделал все, чтобы за последующие годы вернуть стране достоинство и силу. Россия — великая страна, ей никогда не дадут упасть великие мужи, которых она в каждый свой период будет посылать на спасение Родины. Трудно что-то пожелать человеку, обладающему всеми качествами, к которым большинству надо бы стремиться. Я хотел бы пожелать Анатолию Васильевичу только одного — здоровья, все остальное — мудрость, ум, благородство и представление о том, что должно делать, — у него есть.
Фредерик Паулсен
председатель совета директоров Ferring Pharmaceuticals, почетный генеральный консул Российской Федерации в Швейцарии
Двадцать лет назад Артур Чилингаров, чья дочь является выпускницей МГИМО, представил меня ректору этого вуза Анатолию Торкунову.
Я знал о серьезных проблемах, с которыми университет сталкивался в тот период, и решимость ректора вывести вуз из непростой ситуации произвела на меня сильное впечатление. У нас было несколько встреч, в ходе которых родилась идея начать использовать в этих целях практику фандрайзинга. Позже она оформилась в учреждение Эндаумент-фонда МГИМО — первого в своем роде в России.
Двадцать лет спустя меня по-прежнему восхищают предприимчивость Анатолия Торкунова и его успешные инновационные начинания.
Как одному из тех, кто поддерживает университет, мне важно чувствовать уверенность в том, что средства фонда идут на благое дело. При ректоре Анатолии Торкунове у меня в этом нет никаких сомнений. Динамичное развитие МГИМО, его рост как учебного заведения — очевидное свидетельство успеха, достигнутого под началом этого видного руководителя.
Говорят, МГИМО — элитарный вуз. Это представление оказывается неверным, как только вы знакомитесь с Анатолием Торкуновым — скромным, прагматичным руководителем, преданным делу образования и проявляющим искреннюю заботу о студентах. Это привлекает партнеров, нравится студентам и, по сути, является его главным активом.
Я рад жертвовать на благо развития МГИМО, а также на организацию юбилейных мероприятий университета и с удовольствием лично принимаю участие в чествовании его достижений и продвижении его перспектив ради успеха в будущем.
Анатолий Торкунов: миссия выполнима. 1950–1960
Анатолий Торкунов: миссия выполнима. 1960–1970
Анатолий Торкунов: миссия выполнима. 1970–1980
Анатолий Торкунов: миссия выполнима. 1980–1990
Анатолий Торкунов: миссия выполнима. 1990–2000